- И куда спешить-то? - пробурчал себе под нос Керф, натянул на голову тоненькое одеяло, пошевелил пальцами ног, оказавшимися на свежем воздухе - не рассчитаны местные одеяльца на настоящих мужчин - и попытался заснуть.
Кролище мог долго и убедительно обещать о том, что с утра прям служба начнется, с двух рук, в поте лица и яйца... Но не Керфу. Безухий мечник служил то там, то там, уже лет тридцать. Разумеется, и в дальних гарнизонах довелось. И чтобы после прихода каравана, личный состав на утро мог хотя бы шевелиться?!.. Уже вероятность мала. А белобрысый Уд, при всем уважении, не производил впечатления сурового командира, при котором даже пернуть без разрешения боятся...
С этой благою мыслью Керф и заснул.
Проснулся уже засветло - солнце проникало сквозь мутную пленку на окне. От дружного регота компании. Бойцы валялись на своих спальных местах и обсуждали дурное влияние дома на новоприбывших:
Изморозь при раноутренних метаниях умудрился не только расколотить себе лоб, но и при падении, изгваздаться в остатках каши. Та, за несколько часов высохла, образовав на голове студента шикарную маску - с такой на любой карнавал, все со страху помрут.
Лукас вяло отругивался, выдирая комочки из волос.
- Вот все бы вам ржать, сволочи... - хмыкнул Керф, протерев глаза и зевнув. - Вот нет, чтобы помочь товарищу! Водички ему сверху, чтоб раскисло!
- Ой, да идите вы все нахер! - огрызнулся студент.
В дверь коротко стукнули, и тут же в дом ввалился перегар. И Кролище с топором. От товарища бургомистра несло как от трактирной стены, а мокрые штаны свидетельствовали, что наемник бился с коварным булькающим пришельцем до конца.
- Живые? - удивился гость. - А то вопли, будто демона ебут!
- Посмотреть решил? - вежливо поинтересовался Лукас, сидящий на полу.
Кролище глянул на него, дернулся от мимолетного ужаса.
- Поучаствовать, йопта! Демона спасать, ясное дело! Он-то, всяко, наш, местный!
- А мы приезжие, которых не жалко, и все такое... - грустно протянул Рош из-за спины Кролища. Как он там оказался, никто и не заметил. Товарищ бургомистра подпрыгнул, крутнувшись в воздухе, приземлился на Мину, получил удар лапой и рухнул на пол, извиваясь и рыча от боли. Длинные когти мяура пробили грязно-кожаные штаны, достав до тела.
- Так ему, так! - восторжествовал Лукас.
В дом, прогрохотав по ступенькам, вломились Уд с Людоедом. Оценили картину, переглянулись.
- Развлекаются...
- Развлекаются... - эхом повторил Людоед.
- Ну что, господа наемники, кто хочет сегодня послужить?
Компания переглянулась. Тихо матерился Кролище, пытаясь понять, вспорота ли бедренная артерия, и через сколько он помрет.
- Значит, все хотят, только стесняются, - ухмыльнулся Дирк, - боятся, так сказать, проявить инициативу, чтобы она, так сказать, не обернулась нехорошею стороною...
Керф скинул одеяло, натянул сыроватые еще носки - вроде и выжимал вчера, а все равно - влажно тут, сохнет паршиво.
- Что как почем и куда?
- Тебе понравится, друг Керф, зуб даю, понравится.
- И к чему мне твой зуб?..
- Пригодится. Хорошему зубу всегда примененье найдется, - Дирк захохотал. - Из моржового вон, сколько всего делают! Ладно, пошли на двор. Тут у вас дышать нечем. Напердели как стая медведей.
Из своей комнатушки недовольно взвыла Судьба.
Все трое местных дернулись на звук с явной опаской.
- Медведей не любит?
- Она всех не любит, - отрезал Флер. - Кого сожрать не может, и кто на холод гонит.
- Точно! - хлопнул себя по лбу Шнайдер. - Господа наемники, я та еще заморская свинья! Жрать готово, ждет. А потом - к делу!
*****
Сыто отдуваясь, компания, нагруженная походным барахлом, веслами и оружием, выбралась на берег. Ветра не было, и гладь океана казалась бесконечным зеркалом, упирающимся в небо, где-то очень-очень далеко...
- Значит, говоришь, приплыл унак, с важными вестями? - переспросил Керф у Шнайдера. - Прямо таки, неотложными...
- Ну, не сказать, что прям неотложными! Дровяной промысле спешки не любит. Опять же, не сосна какая, или береза та, а сувойка! Дня три-четыре точно уйдет, чтобы всю полянку ту вырубить. Полдня на дорогу унак потратил, мы тут полдня провозимся. Пока дойдете на байдарах...
- На байдарах?
Керфу поплохело. В открытом океане, да на этих хлипких лодочках, которые любая волна пополам переломит?!
- Можно вплавь, конечно, но это куда дольше выйдет, - Уд, похоже, не понял причину удивления безухого. - Опыта мало, долго идти будете. Потом, опять же, в себя прийти надо... Знаешь, а да, неотложные вести, получается! Возьмешь “Косатку”, “Сивуча” с “Туманом” оставлю, вдруг пригодится.
- Так, подожди, - Керф поднял обе ладони, - объясняю. Мы на байдарах не ходили в жизни. Мы по океану не ходили, мы...
- Южане вы, - фыркнул Уд, - хули тут еще говорить? Друг Керф, я на придурка похож?
- Нет, - мотнул головой мечник.
- Ну а зачем ты обо мне думаешь так плохо, а? От вас надо будет на веслах помочь, когда ветра нет, да на берегу как надо сработать. Вы ж потонете сразу. Меня ж потом мастер Бурхард на клочки порвет! Не, друг Керф, я с виду только дурак, а так - умный!
Керф опустил голову, развел руками - ну что тут скажешь, неправ был!
- Ничего, бывает! Я сам из Мильвесса, так-то, а ничо, прижился! Справитесь. С вами Людоед пойдет, да еще трое толковых ребят. Справитесь. Разве что зверье свое не берите. Каланов увидит, начнет шуметь - лови потом по островкам тех упырей! Унак с вами, опять же, пойдет.
- Погоди, еще момент. Ты откуда знаешь, что унак правду сказал?
Уд посмотрел на небо, потом Керфу за плечо.
- Если бы он ко мне пришел, я бы нехорошее мог заподозрить. Он к Диего эль Руису пришел. А тот уже мне доложил по форме, как полагается.
- Это кто такой?
- Узнаешь. Но точно тебе говорю, унаки Руиса не обманывают. Им боги запретили.
*****
Сувойка не зря столь цены высокой! Древесина у нее - как камень. Рубишь, рубишь... Только пыль к небу летит, да звук! На лигу кругом слышно, как сувойку добывают! А если еще и погода тихая, да роща у берега... Каждый слышит, каждый знает - сувойку рубят! Щепки летят! Каждая щепка - медячок, каждое поленце - золотой, каждый ствол - туго набитый кошель! Тут любой в раж войдет! Только успевай топоры точить!
Компания, усиленная четырьмя местными, залегла на гребне, за кустами.
Браконьеры, увлекшиеся добычей, об охране не позаботились. Вернее, выставили одного, у вельботов. Но “рыцарские” пришли с другой стороны острова - Нюнкин провел сквозь густые заросли хитрыми тропками.
Лукас то и дело оглядывался на унака-проводника - в скоротечной драке в тумане было не до разглядываний. В общем, человек как человек. Разве что ростом невысок - да и то, с Удом ровня. С другой стороны, раз его “Маленьким” зовут, остальные повыше будут - тех, даже, доспешных громил вспомнить! Кожа темнее, глаза и волосы черные... В общем, в той же Сивере прошел бы мимо без малейшей мысли, что другой народ.
Одет иначе, это да! И куртка цельная, и обувка с мягкой подошвой... Зато на копье стальной кованный наконечник явно материковой работы. Хоть и запрещено с унаками менятся. Ну то в замке у рыцаря одно, а на деле, оно всегда чуть иначе... И шапка чудная, ох и чудная! Но красиво.
- Глухие, - ткнул пальцем в работающих унак, оскалился, погладил пальцем фигурку утки на макушке.
- Будем брать? - уточнил Керф у Людоеда, как у знатока. - Или подождем, пока намашутся?
- Я ж говорил Кролищу, что не тупые вы, просто не привыкли еще! - кивнул Людоед. - Ждем, робяты, ждем! Кусты колючие, далеко. Сюда даже поссать не пойдут. До вечера спокойненько полежим, потом дело сделаем.
И первым лег на мокрые листья. Остальные тоже повалились. Переход с непривычки вышел тяжелым - под конец весла из рук так и валились. А заснувшему Флеру веретеном по зубам прилетело, разбив губы в две лепешки - его, впрочем, оставили на охране, вместе с Канардом, из местных...
Браконьеры стучались стаей сумасшедших дятлов, не прекращая. Каждый стремился заработать себе, детям и внукам. А то и правнукам, чем унакский уньршки [злой дух] не шутит! У кого сил рубить не хватало, впрягался в сбрую - оттаскивал маленькие, но тяжелые стволы к лодкам...
- Они как вывозить будут-то? - спросил Лукас, глядя, как один ствол кантуют втроем, а то и вчетвером. - Корабль придет?
- Не... - зевнул Корбей, черный, будто унак, уроженец небольшого городка Онлир, откуда-то из центра Империи. - Они загрузят, сколько войдет. Остальное, что увезти не смогут, притопят в приметном месте. Место Кряке продадут или Кастору. Те придут парой хольков, что найдут, достанут. Этим обговоренную долю выплатят.
- Погоди, а не проще вырубить не под корень, а так, чтобы и на следующий год осталось? Выгоднее же самим каждый год продавать.
- Выгоднее, - согласился Корбей, - только если на песке считаешь. А в жизни, что ты не вырубил, найдя, то другие до земли сгрызут. Еще и за спиной тебя придурком звать будут.
- Сложно у вас тут!
- Везде сложно. От простой жизни на край света не заберешься.
Наконец, стук начал прекращаться - устали. А значит, пришло время дело делать! Солнце уйдет, крыс ловить труднее станет!
Залп из двух арбалетов и трех луков, а потом - в копья и мечи.
Атаковали без криков и воплей - так страшнее! Только Нюнкин верещал что-то на своем языке.
Бой вышел коротким и победным. Впрочем, и боем не назвать. Бойня!
Заметавшимся на свежей вырубке браконьерам, часть которых упала, получив стрелу, было не до сопротивления - сбежать бы! Но везучих среди них не было, никто не ушел! Один рванулся к берегу, заскочил в воду... В него даже стрелять не стали - вода шла уже со льдом. Доплывет - значит, Пантократору нужен! Не доплыл, разумеется - голова, поныряв меж волн, нырнула и больше не всплыла. Водяные духи выполнили свою часть работы.
Дрались до конца двое - размахивали топорами, выкрикивали угрозы. Обещали кары небесные и лично от Кастора.
- Нам пленные нужны-то? - спросил Керф у Людоеда, ласково глядя на негодяев.
- На кой они нам? - пожал плечами тот. - Жратвы полно, а визг их слушать...
Керф закинул на плечо свой меч, так кровью и не обагренный - не дали! Молодежь на ходу подметки рвет и вражин режет! Подошел к топорникам, улыбнулся им еще ласковее. Те, словно по команде, разом сорвались с места, и кинулись на него.
Первому Креф смахнул голову клинком, второму проломил череп “яблоком”, отмахнувшись походя. Только хрустнуло.
Мертвецы свались на вытоптанную траву, засыпанную щепками практически одновременно.
Нюнкин, вытирая копье о куртку заколотого им лысого бородача с шрамом через лоб, прицокнул языком, что-то проговорил уважительное.
- Чего это он? - подозрительно уточнил Изморозь у Корбея. Местный так от него и не отлипал весь бой - похоже, что имел указание подстраховать. Ну или просто, по своему желанию.
- Говорит, что унакам с Круглого, в головы насрано, раз хотели с таким честно драться. Это не человек, это пал нивхгу в человечьем виду. Пал нивгху, это горный дух. А Круглый - это остров такой, от нас с дюжину лиг будет...
Подошел Керф, вытер тряпочкой клинок, протер забрызганную рукоять...
- А хорошо вышло! И кстати, господа местные, кто такой этот Кастор, которым меня так упоенно те покойнички пугали?
