За неимением в данный момент урода, случайно стоптали двух моряков, не успевших отскочить от бронированной массы ругающихся наемников. Вроде не насмерть.
На палубе же, компанию встретил вовсе не жаркий бой, а недоуменные взгляды команды, столпившейся у левого борта.
Керф первым стащил шлем, повесил на пояс. Вслед за ним начали разоблачаться и прочие. Один только Рош не спешил – так и стоял, изображая околючуженную статую с треугольным мечом – этакий герой прошлого!
- Никто не хочет мне ничего объяснить? – некормленным медведем взрычал Керф. – Что за вопли такие? Что за паника?
- Мы, это, - глухо, из-под шлема, поддержал мечника Рош, - думали, вас тут резать уже начали… А вы тут…
- А мы, господа наемники, - с кормовой площадки, по лесенке, спустился к компании капитан «Лося», достопочтенный Асада – уроженец Островов, лет сорока от роду, с роскошнейшими бакенбардами и катлассом на поясе, - а мы тут проходим…
- Я ж тебе говорил – «проходим!», а не «проплываем», - ткнул Рыжего локтем в бок Флер. Арбалетчик молча наступил мастеру гиен на ногу, придавив ступню в мягком сапожке своим тяжелым ботинком со стальной подковкой.
- … А мы проходим мимо Мюр-Лардона, - продолжил Асада, прочистив ухо после взвизга Флера, - сущего гнезда разврата и порока…
- Неужели, мимо родины Бьярна идем? – изумился Рош. И, наконец-то, стащил шлем. Отросшие волосы, сползшие на лоб, отбросило ветром, обнажая плохо заживший шрам.
- Бьярн вроде не отсюда… - старательно попытался вспомнить Керф, и тут же отмахнулся от бесплодной затеи. Старый рыцарь был отовсюду и ниоткуда – и вряд ли существовало в мире место, искренне готовое признать белобрысого своим уроженцем. – Пираты?
- Они самые, - кивнул капитан.
- Что-то такое я слышал, ага… - протянул Лукас. Студент вытащил стрелу из арбалета и прикидывал, как бы его разрядить, не рискуя обрывом тетивы.
- Не дрочи судьбу, - спас его Рыжий, - это ж не лук!
Арбалет щелкнул вхолостую. Асада продолжил:
- Две дюжины островов, набитых отборными ублюдками. И у них всего четыре желания! Пить, трахаться, резать друг друга и грабить всех, до кого дотянутся!
- Первые два - понимаю, - одобрил Керф, - можно сказать, даже разделяю. Самые, что ни на есть, человеческие желания. С последними двумя несколько сложнее, но в целом, тоже не так плохо…
- Когда грабят не тебя, то да, - пожал плечами капитан, - в общем, даже как-то пофигу. Когда же сам жертва…
- То это куда неприятнее!
- Во-во! – закивал Асада. – Поэтому, когда идем мимо Мюр-Лордорна, лучше быть начеку! Тут до него рукой подать! Всего-то пара лиг с мелочью!
Лукас почесал заросший подбородок – с горячей водой на борту дела обстояли паршиво, не греть же на крохотульке-светильничке – утрахаешься, лучше небритым ходить, - при таком риске и идти, можно сказать, царапая борта об архипелаг? В чем смысл?
Вместо ответа, Асада подвел студента к правому борту, ткнул пальцем.
- Видишь?
Лукас старательно потаращился. Волны как волны. Чайки летают, дерутся из-за добычи…
- Вода другого цвета.
- Течение… - начало доходить до студента. – То самое, из-за которого Грумант не замерзает.
- Оно самое. Если мы пойдем дальше от Мюр-Лордорна… Видел, как в смоле застревает крыса? И ползет, еле передвигая лапы? Здесь будет тоже самое. Только смола становится янтарем, а вода так и останется водой.
- И насколько?
- Под всеми парусами будем идти раза в три медленнее, чем сейчас. Лордорнцы выйдут навстречу, и все.
- Сливайте воду, чертовы монахи, иль как вас там! – прогнусавил Рыжий.
- Как-то так! – одобрил Асада.
- Сложно у вас тут все…
- А ты как думал, рыцарь Керф?
Керф хотел было заявить, что он не рыцарь, а просто мечник, волею судеб ставший «почти что капитаном», но решил, что Асаде виднее.
- Я всю жизнь думал, что жизнь – сложная. Но оказывается, что она еще сложнее.
- Ничего сложного, на самом деле. Главное, не стать крысой в янтаре. И помнить, что Мюр-Лордон не дремлет!
Капитаны разошлись. Асада вернулся на корму. Керф, послонявшись, спустился к остальным. На палубе дышалось легче, чем в трюме, но лишняя свежесть, особенно к вечеру… Лучше уж в тепле!
*****
Мюр-Лордон остался далеко за кормой, лигах в полуста, а то и больше – Асада, выбрав момент, когда солнце вылезло в зенит, что-то высчитывал с лагом, смотрел в небо, смешно шевелил ушами – от напряженных раздумий, кончики ушей покраснели. Но это было давно, и сколько за это время успел проплыть или пройти «Серебряный Лось» - одним дельфинам известно! Да прочей ракушке, обсидевшей дно и борта ниже ватерлинии!
Здесь можно было не бояться нападения – так далеко пираты с злодейского архипелага не заходили. По крайней мере, без наводки на жирного бобра – а уж «Лось» - то, в сей разряд никак не входил, при всем уважении к бравому капитану и команде…
А потом ветер ушел.
Пройдя с четверть лиги, растрачивая на каждом ярде скорость, корабль остановился. Немного еще пораскачивался, словно внезапно стреноженный конь. А после и замер, застыв посреди зеркальной глади воды. Не в янтаре, а на нем – одно время, в Сивере продавались такие вот, украшения каминов в дорогих домах. Разумеется, не в полный размер – где такой камин найдешь?! – уменьшенный раз в двадцать - и чтобы малейшие веревочки соответствовали!
К ночи пришел туман. Опустился, сперва прозрачной дымкой. После же, заматерел, набрал силу…
Лукас, выбравшись на палубу, изумился. Ничего не видно кругом. Угадывается только ближайшая мачта. Остальное же теряется в густом молоке.
- Чудны дела твои… - пробормотал студент, покачал головой. Нет, туманы для него чем-то необычным не были. Но такой, да посреди моря, когда до ближайшей земли плыть и плыть?.. Как-то не по себе!
Зябко передернув плечами, Лукас двинулся на нос, к жердочкам.
Стояла полнейшая тишина. Звуки пассажиров и прочего живого груза, надежно глушились толстой палубой. Команда тоже дрыхла чуть ли не полным составом – по крайней мере, он никого не встретил, пока шел по кораблю. В своем загончике сладко посапывали свинтусы, сбившись для тепла в кучу. Подергивали во сне копытцами – снились, наверное, дубы с желудями…
Мерные хлопки. Даже не хлопки, а будто кто-то умывается тихонько, осторожно набирая воду в ладони, и так же осторожно позволяет ей стечь обратно.
Кит, что ли, плывет? Загребая могучими плавниками?
Забыв о неотложных потребностях организма, Лукас пробрался к борту, оставив загон за спиной. Облокотился животом о планширь, когда-то резкоугольный, ныне же, заглаженный многими тысячами прикосновений.
Хлопки становились все ближе. И их становилось больше? Или просто эхо отражалось от борта и множилось, дробясь на десятки «источников»?
Кто-то выбрался из недр корабля наружу, зафыркал.
- Эй! – тихо позвал Лукас.
Оказалось, что нужда позвала Рыжего.
Зевая, арбалетчик подошел поближе к Лукасу, вглядывающемуся в непролазную белизну у борта – даже воды не видать! Только слышно как толкается в доски. И вроде чаще стали приходить мелкие волночки? Или кажется?
- Русалок высматриваешь? – поинтересовался арбалетчик. Зевнул, почесав пузо сквозь очередную прореху в кольчуге. И зачем таскает, не снимая? Или через голову не пройдет, застрянет на подбородках?
- Скорее, дельфинов каких-нибудь, или тюленей. Будто ластами хлопают.
Рыжий прислушался, оттопырив конопатое ухо:
- Точно, ласты. Слушай, а может, это каланы за крабами плывут?
- Каланы?
- Ну да
- А это кто такие?
- Что, не все в книжках есть? – самодовольно ухмыльнулся Рыжий. – Это морская бобра. Ну или океанский выдр. Пушистый и красивый. Ну прям как я.
- Ты у нас, скорее, морской слон, - смерил взглядом его тушу Лукас. – Слушай, может, у местных спросим? Вдруг это те «ландроны» на галере?
- На хуелере, - гыгыкнув, ответил арбалетчик, – какие галеры в открытом море? Тут до ближайших островов проще десять раз утонуть, чем раз дойти.
- Мало ли…
- Местные дрыхнут. Ну кроме того, кого Братья разули и раздели. Он у камбуза страдает…
- Сам дурак, - кивнул Лукас, - кто ж с близнецами в карты играет?
- О том и говорю... Знаешь, а нихрена ведь это не ласты! – задумчиво протянул Рыжий. – Ни один дельфин такими стадами не ходит!
- Если я тебе в рифму про ласты отвечу, - задумчиво протянул Лукас, весь превратившись в слух, и пытаясь взором, будто копьем, пробить непроницаемую завесу, - ты обидешься?
Арбалетчик начал было качать головой, мол, какие обиды меж боевых товарищей, но вдруг рухнул на палубу, сдернув за собою студента.
И тут же, по дереву простучало стаей безумных дятлов.
В палубу вонзилось несколько странных копий, с длинными зазубренными наконечниками из чего-то белого. Кость? Рог? От древок этих копий тянулись за борт веревки. Тоже странные, непривычные...
Студент оглянулся. Рыжий медленно вставал, вытирая рассеченный лоб. Кровь заливала старую матерную татуировку
- Ты гляди, а ведь попали... - удивленно произнес арбалетчик.
Снова засвистело - и как первый раз умудрился не услышать?.. В палубу воткнулось еще несколько копий и множество стрел. Одна воткнулась точно перед глазами Лукаса, закачалась. колышась оперением. Судя по цвету, воронье в дело пошло... И наконечник из камня. Серого, точно небо над Грумантом...
- Бля! - взревел Рыжий, получив стрелу в свое необъятное пузо. Тут же выдернул, отшвырнул в сторону. Хлопнул себя по поясу ладонью. Снова взревел, на этот раз, от разочарования - корд остался где-то в трюме, среди прочего барахла.
В борт ощутимо застукало, помалу раскачивая корабль.
Лукас подскочил, всей кожей ощущая, что находится под прицелом пары сотен лучников, так и готовых выцелить именно его, и только его!
Веревки, идущие от копий натянулись. По борту зашуршало - словно гигантские крысы полезли, цепко перебирая огромными лапами с мощными когтями. Одно из копий сломалось - конец улетел в туман, звонко щелкнув в воздухе веревкой с щепастым обломком. Глухо булькнуло...
- Врагииии! - орал Рыжий так, что ноги сами подгибались. - Врагиииии!
Лукас, в свою очередь, схватился за пустой пояс - его корд тоже остался внизу, у лежбища мяура. Студент взялся за деревянный молоток, лежащий у борта.
Вовремя!
Через фальшборт полезли первые враги.
И от их вида Лукасу отчаянно захотелось на стены монастыря Святой Пайперии. Рыцари-разбойники хотя бы были понятны и привычны!
Визжа от ужаса, студент подпрыгнул, и с размаху обрушил молоток на деревянный шлем, украшенный сверху какой-то фигуркой. Попал по длинному козырьку. Шлем отлетел в сторону. Под ним оказалась маска - узкие глаза-щелочки, синие или черные - не разобрать! - выпуклые линии, оскаленная пасть чуть ли не до ушей.
Следующий удар киянки впечатался прямо в маску. С хрустом и брызгами. Врага опрокинуло на спину. Взлетели и упали ноги в какой-то бесформенной обувке...
Лукас понял, что это была совсем не маска! Но раздумывать было некогда! Через планширь переваливался очередной враг, на носу отчаянно вопили перепуганные свиньи, а со стороны кормы несся боевой клич Керфа:
“Убью, нахуй, всех!”
