Во-первых — какой дурак подает ориентировку «компьютер иностранного производства в сборе»? Как будто есть «отечественный по частям».
Во-вторых — за каким чертом таскать такие вещи вечером, в сумке, купив их у знакомых за недорого?
В-третьих — старший сержант Шипилов, сопоставив мелькавший, несколько дней назад «компьютер иностранного производства» и двоих пацанов, которые несли системник, радуясь удачной покупке, быстро сделал соответствующий вывод и всех поймал. И сидит, счастливый, блядь, как дебил…
И пусть говорят, что внешность не важна, ибо настоящая красота скрывается в душе — старший сержант Шипилов был уебищен как снаружи, так и изнутри. Был он невысок и напоминал ребенка, только небритого и пузатого. Детская мордашка, с пухлыми губками, грустными глазками и щетиной вызывала стойкое желание немедленно дать в ебло, сдержать которое удавалось далеко не всем.
То, как старший сержант попал в милицию, можно было охарактеризовать как «нелепая случайность». Вообще, Дима, подобно многим парням, из небогатой деревенской семьи, хотел устроиться в ГАИ. Там, по его мнению, работать вообще не нужно, а деньги платят. Несмотря на четкое целеуказание, как-то номер автобуса, название остановки, да и сам факт того, что в городе идут четыре, параллельные друг другу улицы и, чтобы заблудиться, нужно быть совсем идиотом, Шипилов проявил себя во всей яркости. Приехав в город, он, неизвестно где, нашел в нем лес и долго в том лесу блуждал меж деревьев, пытаясь выйти к людям…
Был, был еще шанс избавится от генетического мусора и помочь человечеству в нелегком пути к совершенству! Но в тот день леший, вместо того, чтобы завести Шипилова в глухую чащу, где он, в силу своей бесполезности и рукожопости умер бы от голода и жажды, неизвестно зачем вывел его к зданию Управления внутренних дел.
Кадровики, сами набранные на службу, не иначе как из специфической больницы, очень обрадовались появлению Шипилова, и сходу отговорили его от работы в ГАИ, объяснив молодому и неопытному, что, во-первых, там неинтересно, во-вторых, никто, его колхозника, туда на работу не возьмет, благо желающих хватает. Так разбились юношеские мечты Димы, а рота патрульно-постовой службы приобрела ценного сотрудника, готового в огонь и в воду, в воровские притоны и синюшные алкашатники.
Однако люди-то были задержаны, а рапорт написан. Опросив пацанов - «Да вы чо, какие документы, если он собран из всякой хуйни?» и оставив их наверху, Игорь спустился вниз, где в нетерпении рыл землю копытом их друг, у которого они несчастный комп, собственно и купили.
- Вот вам делать нечего больше, да? - сходу начал залупаться юный продаван. - Лучше бы преступников ловили!
- Так, спокойно! — Бочкин, в силу лютой заебанности, совершенно не хотел ни с кем скандалить. — Давайте без криков. Комп вы им продали, я правильно понял? У вас какие-нибудь документы на него есть?
- Какие на него документы, если я его собрал из списанного железа?
- Да понятно, я уж так, на всякий случай спрашиваю, — Игорь вздохнул. — У нас вчера ориентировка прошла просто, вот сотрудники ваших друзей и остановили. Ну, совпадение, бывает, чо. Сейчас вас опросим, и можете идти себе дальше.
- Делать вам нехуй!
Бочкин мысленно выругался. Ну ладно, раз ищешь геморрой, то ты его нашел!
- Так, пойдемте, я вас опрошу, вы мне заодно все покажете, номера перепишу, какие есть. Ну, если получиться, конечно.
- А вы хоть что-то в компах понимаете?
- Неа, - радостно сказал Игорь. – Заодно ты мне все и объяснишь!
Системник, любовно собранный из всякого хлама, грустно стоял на столе. Ситуация-то, так разобраться, ерундовая — ну тащили пацаны комп, ну проявил кое-кто служебное рвение, бывает. По большому счету, правильно проявил— на то он и милиционер, дабы бдительно нести службу и отрабатывать ориентировки на похищенные вещи. А нет, блядь, лучше будет, если все подряд начнут таскать пизженные вещи прямо на глазах у милиции! Ну задержал, разобрались, теперь осталось всех опросить, потому как рапорт от Шипилова есть, и отпустить, извинившись за причиненные неудобства. Однако, кое-кому следовало попить кровь.
Неторопливо и со вкусом Игорь трахал мозги собеседнику — откуда вы взяли компьютер, который продали гражданам? Собрали сами? Из списанного железа? А где документы, что это, как вы говорите, железо на самом деле списано, а не вы его откуда-то выкрутили, где оно на балансе числится? Что значит - не надо звонить начальству? Вы что, гражданин, компьютеры, они ведь ого-го какие дорогие, мы тут, хоть и ниверситутов не кончали, а грамотные!
Парень занервничал — в стенах уголовного розыска, вообще, многие нервничали, такая уж там была энергетика. Затем, помявши жопу и пожевав губами, обреченно признался, что вытащил таки из казенного компа дорогую и навороченную видеокарту, заменив ее дешевой - «Не, ну а там все равно, она никому не нужна, ну!»
- Вот, я же говорил! — довольно заржал Бочкин. — Совесть у тебя нечиста! Расхититель, блядь, социалистической собственности! Ну что, явку с повинной писать будем? Если сам во всем признаешься — вместо пяти лет, будешь сидеть три!
- Явку?.. — в глазах у пацана мелькали вышки и колючая проволока под током, в ушах звучал лай конвойных собак и команды конвоиров.
- Ну, конечно! Отсидишь, выйдешь, депутатом станешь, — глумился Бочкин. — Ты посмотри на нашу Думу, ну! Ладно, — Игорь махнул рукой.— Хватит ржать, давай серьезно. Забирай свою железяку и иди. Распишись только, что собрал ты его, из принадлежащих тебе частей и продал знакомым.
- А, это…
- Все, иди уже! - Игорь довольно ухмыльнулся. — И вот чего еще, больше не хами прямо с порога, ладно?
Напившись вдоволь теплой человеческой крови, Игорь захотел покурить и кофе, благо в ящике стола хранились несколько заветных пакетиков. Однако зазвонивший телефон вероломно порушил все планы:
- Так, Бочкин, спускайся в дежурку!— проскрипела трубка голосом капитана Григоревского. — Тут женщина грабеж заявляет с износом!
Бочкин вздохнул. Григоревского он не любил давно и основательно, называя в частных разговорах не иначе как «ебычем», «ссыкуном» и «обмудком». Что характерно, многие сотрудники, вслух критиковавшие поведение Бочкина, понимали о ком идет речь без каких-то дополнительных пояснений.
В свою очередь, будучи человеком, служащим по принципу «Хоть хуем по губам, зато день прошел спокойно», капитан Григоревский недолюбливал Бочкина, который, еще, будучи пэпээсником создавал всякие трудности.
Ограбленная дама, подвергшаяся помимо всего прочего, еще и вероломному сексуальному насилию, сидела в дежурной части и являла собой иллюстрацию к старому анекдоту - «Вчера шла мимо гаражей - выебли, сегодня шла мимо гаражей - выебли. Завтра, вот, опять пойду...»
Миниатюрная, с симпатичной, но пиздец какой потасканной, мордахой, прилично одетая, но пропитанная запахами типичной алкашеской хаты — немытым телом, саками и сигаретным дымом. Убитой горем, по случаю такого дела, она не выглядела, видимо потому, что переживать подобное ей было не впервой, и кое-какой опыт имелся.
Из невнятного рассказа Бочкин узнал, что на половую свободу и неприкосновенность сей благонравной мадам покусился не кто иной, как старый знакомый доблестных оперуполномоченных отдела уголовного розыска господин Прокопчук, только-только достигший совершеннолетия. И его старший товарищ, о котором она могла рассказать все, кроме паспортных данных. Кроме того, утолив, посредством тела потерпевшей свою животную похоть, злодеи сняли с нее золотые серьги, посредством вынимания их из ушей и удалились в неизвестном направлении, дабы обменяв злато на бухло, продолжить банкет.
- Чо, за Гопычем ехать надо! — Бочкин просунул голову в дежурку. — Машину давай, начальника, на улице ночь, однако!
- Щас, ГНР приедет, с ними скатаешься, — дежурный зевнул.
Матушка Антохи Прокопчука, известного в определенных кругах как «Гопыч», ночной визит милиции восприняла с философским спокойствием — привыкла уже. Опять таки, подобно семьям, где все мужчины были потомственными военными, все мужчины семьи Прокопчуков были потомственными сидельцами. Муж, отец двух сыновей, коих он зачал в краткие промежутки между отсидками, сыновья, старший из которых пошел уже на вторую ходку, а младший не сел только потому, что у розыска руки до него еще не дошли. Сама она давно и серьезно поклонялась Дионису, и в своей вере достигла больших успехов — в свои пятьдесят выглядела на все семьдесят, передвигалась, по причине поражения алкоголем мозжечка, как кузнечик. И отчаянно воняла ссаками.
Буркнув - «Ну, заходите, хули встали-то», она впустила гостей, закрыла дверь и ушла спать - после бесчисленного количества оргий, проходящих в квартире, с пьяными криками, мордобоем, хлопаньем дверьми и прочими звуковыми эффектами, мадам Прокопчук могла спать в любой обстановке. Тем более, что Бочкин не орал, вел себя тихо и никому не мешал.
Гопыч, ушедший вместе со своим кентом, пока еще бродил по темным улицам Заколючинска. Почесав тыковку, задействовав природную и милицейскую смекалку и посоветовавшись со своим невидимым другом Никодимом, Игорь решил дождаться негодяев в их негодяйском логове, справедливо полагая, что, во-первых: ловить их все равно придется, а, во-вторых - пока он сидит, тут никаких других задач не нарежут.
Отыскав на кухне подходящую кружку, Бочкин тщательно, как мог, отмыл ее, вскипятил воду в помятом чайнике и заварил кофе — хер его знает, сколько придется ждать, так отчего и не побаловаться горячим? Так он и сидел, в ожидании злодеев почитывая письма старшего брата Антохи, которые тот слал с зоны и перебирая фотки, залезая, тем самым, в чужую жизнь немытыми руками. Пару фоток, он, кстати, прибрал себе — несколько, где Гопыч бухал с друзьями, взял для всяких оперативных нужд, а то на фотографиях, что хранятся у экспертов, жулики сам на себя не похожи доведись показать их терпиле, и одну - где голая деваха с сиськами — просто так.
В коридоре неожиданно захрустел замок. Фил Марлоу или Дик Трейси, в подобном случае, подобрались бы, аки тигр перед прыжком, Рейнджер Уокер изготовился бы к своей всесокрушающей вертушке, а Бочкин всего-навсего снял пистолет с предохранителя, погасил тусклую, безжалостно обосранную тараканами настольную лампу и вальяжно откинулся на стуле. Лампочку Ильича, освещавшую, напоминающую свинарник комнату, он выкрутил заранее.
- Да ебаный в рот! - кто-то, явно сам Гопыч, споткнулся и упал на пороге комнаты. Встал, зашарил руками по стене, нашел выключатель и несколько раз им щелкнул. — Да чо за хуйня со светом?
- Антоха, здорово! - Бочкин включил лампу, светя ею Прокопчуку в глаза. Что поделать, он очень уж любил театральные эффекты. — А ты чо один-то?
Гопыч, как ужаленный в жопу индеец подпрыгнул, глядя ошалевшими глазами. Оно и понятно - пришел ты домой, там темно и тут - «Добрый вечер!». Так, знаете и дураком стать недолго!
- Э, бля, чо за нахуй? - осторожно поинтересовался Гопыч. Более дерзко говорить с мужиком, который мало что куда покрепче, так еще и с пистолетом, он не решился.
- Я тебе, щас дам - «Э, бля!» - Бочкин потянулся. — Ты зачем, поганец, невинную женщину хуем всю истыкал?
- Какую?
- Невинную, блядь, какую! - Бочкин встал со стула. — Гражданка Горбацевич Марина Свет Васильевна, не помню уже, какого года рождения.
- А, Маринка, что ли?
- Именно! Взяли и всю как есть истыкали хуем, во все, я извиняюсь, дыхательные и пихательные места! Ты и это твой, кентила, Ганс или как там его?
- Щульц…
- Точно, Щульц! - Бочкин ткнул в Гопыча пальцем. — Сам сознаешься или пытать тебя придется? Короче, шутки шутками, а тетя-то износ заявляет, и грабеж до кучи. Так что, Антоха, заканчивай тупить и включай мозг!
- Да какой, блядь, износ! - Прокопчук взвился. — Она уже заебала! Я ее выгнать не могу! У меня уже хуй от нее болит!
Ржал Бочкин долго. Собственно, что-то подобно он и предполагал, благо подобный случай не первый и не последний.
В компании Гопыча и его старшего, умудренного жизнью, товарища, пересидка Щульца, девица бухала уже два дня. Бухала и еблась, еблась и бухала. По большому счету, ничего предосудительного в этом занятии Бочкин не видел. Мало ли, как предпочитают проводить время граждане демократического, согласно Конституции, государства? Кто-то клеит модельки, кто-то играет на компе, кто-то собирает марки, а кто-то — бухает и ебется. Идиллия продолжалась два дня, пока у друзей не закончились деньги, коих и так было негусто, поскольку работать на работе, где за это платят деньги, из них никто не работал, а воровать помногу, чтобы надолго хватало, они тоже не умели. Матушка-алкоголичка, у которой, в принципе, можно было бы взять денег, сама была на нуле и, друзья-товарищи вполне логично обратили внимание на подругу-собутыльницу, которая все это время пила и ела на халяву в три горла.
Ебавшаяся направо-налево и пьющая все, что горит, девица, однако же следовала принципу - «За все платит мужчина», о чем она и заявила Гопычу с Щульцем, обратив особое внимание на то, что все это время исправно служила украшением их мужской компании и трахалась с ними безвозмездно, то есть -даром.
«Ишь ты, блядь, какая умная выискалась, - сказали ей друзья. - Между прочим, пока кто-то лежал, раздвинув ноги и радовался жизни, мы трудились вовсю — поочередно и оба вместе! Это кто кому еще должен, надо разобраться!»
Будучи настоящими мужиками и не желая вступать в глупые препирания с глупой женщиной, Гопыч с Щульцом аккуратно извлекли у дамы из ушей золотые серьги и засобирались, поскольку их ведь еще предстояло сдать, и лишь потом, на вырученные средства приобрести бухло и закуску.
Однако, посчитав, что снятые с девицы золотые украшения стоят больше, чем оказанные ей ранее сексуальные услуги, Гопыч с Щульцем наскоро выебли ее на недостающую сумму и, посчитав, что теперь они в расчете, ушли в ночь. Девица, меж тем, горя мщением бодро ломанулась в УВД.
Все это Прокопчук рассказывал уже в кабинете Бочкина, горестно вздыхая и прикидывая, сколько же ему светит за этакие художества и получится ли нормально устроится на зоне.
- Ой, блядь, альфонсы хуевы, — покачал головой Игорь. — Чо с вами теперь делать?
По большому счету и по совокупности заслуг перед обществом, Гопыча давно следовало отправить в учреждение, строго именуемое - «Исправительно-трудововое», дабы тяжелый физический труд, свежий воздух, грубая, простая пища и лечебно-воспитательные пиздюли привели к получению Просветления, потому как Гопыч, уже начал заебывать.
Другое дело, что Бочкин юристом не был ни с какой стороны, и опыта подобного не имел. Нет, он конечно, безошибочно отличал грабеж от кражи, а кражу от разбоя, четко понимал разницу между присвоением и вымогательством и даже-даже! - осознавал, чем отличается изнасилование от насильственных действиях сексуального характера. Но жизнь штука такая - в хитросплетениях уголовных дел бесконечно спорят и ломают копья, так и не приходя к единому мнению, опытные юристы. Куда там Бочкину с его электротехникумом!
А что вы хотели — если людям мало платить и при этом наваливать работы, то работать вскоре станет некому. Мудрая кадровая политика в системе МВД привела к тому, что весь личный состав, начиная от мелкотравчатого пэпээсника и заканчивая руководителями подразделений или с нетерпением ждал пенсии, отчитывая оставшиеся до нее дни, или искал нормальную работу с нормальной зарплатой и нормальным руководством. Где, в такой ситуации взять человека с образованием? Нету, разбежались, кто куда, набравшись опыта.
Выпускники всяческий сельскохозяйственных колледжей, по специальности «правоведение» не в счет — будучи юридически безграмотны они, кроме всего прочего, вообще не умели логически мыслить.
- Я чота нихуя не пойму! - раздался в коридоре обозленный рев следователя прокуратуры Коваленко. — Тебя изнасиловали или сама, блядь, дала?
- Опаньки, — Бочкин насторожился. — Чего это у нас там такое?
Вслед за ревом, распахнулась дверь бочкинского кабинета, что характерно, оттого, что в нее ударился лоб потерпевшей.
- Ты овца, блядь, тупая! - лицо Коваленко покрылось красными пятнами. — Или изнасиловали и ограбили или никак! Сядь на жопу! — прокурорский толкнул потерпевшую Марину на стул.
- Прикинь, чо, — обратился он к Бочкину. — А можно, говорит, я подумаю еще? А то вот одного хочу, чтобы посадили, а вот второго не надо. А можно я подумаю, сама я им серьги отдала или они забрали? Короче так! — Коваленко ткнул пальцем на Гопыча. — Там я написал объяснение, подпишешь и идешь домой. Послезавтра, все, втроем, ко мне в прокуратуру, я все оформлю, и идете вы нахуй! Кенту своему скажи, что пришел, иначе - пиздец! А между собой сами разбирайтесь, нехуй милицию вызывать!
Выпнув так и не определившуюся со своей половой неприкосновенностью и имуществом Марину и обрадованного тем, что в этот раз на тюрьму он не уедет, Гопыча, Игорь загрустил. Он-то шел в милицию, чтобы гонятся за бандитами, участвовать в погонях и перестрелках, а что получил? Грустно и больно, чо сказать...
Остаток суточного дежурства прошел как-то тихо и спокойно. Середина недели, город утих, и никто не желал крови. Невероятно, но факт! Никто не спиздил под утро, ни аккумулятор, ни магнитолу, ни даже под дверь никому не насрали! Хотя, может, конечно, и насрали, только терпила не заявлял о сем вопиющем случае, побоявшись огласки и последующих насмешек со стороны окружающих.
Как оказалось, Силы Тьмы ждали лишь утренней оперативки у начальника УВД, притаившись на время, и ожидаемо избрав своим воплощением капитана Григоревского.
После традиционного доклада о прошедших сутках, он поднялся и, пристально глядя на Игоря, гаденько спросил:
- У меня вопрос к следственно-оперативной группе, а конкретно, к оперуполномоченному Бочкину. Почему отпустили гражданина Прокопчука не изъяв, имевшиеся у него денежные средства и не отработав его тщательно на предмет к грабежу?
На языке у Игоря крутилось - «А почему ты не составил протокол, когда задержанный нассал тебе под ноги, натурально в дежурной части?», но он вовремя прикусил язык. Капитан — старший оперативный, что существенно расширяет набор поз, в которых он будет совокупляться с мозгами, как коллег, так и граждан. Ну и еще, Григоревский явно метит в начальники дежурной части, где вариантов у понимающего в извращениях мьсе, гораздо больше. И, судя по тому, что сотрудник, для начальства он удобный, ласковый и покладистый, явно им станет…
- Ну, что скажете? - повернулся к Бочкину начальник УВД, полковник Колготкин.
«Да хули вам надо-то?» - лениво подумал Бочкин. Повинуясь наплыву внезапного похуизма он поднялся со стула и как на духу выдал:
- Товарищ полковник, на вопрос старшего оперативного дежурного я отвечу следующими словами - «Милиция в Российской Федерации - система государственных органов исполнительной власти, призванных защищать жизнь, здоровье, права и свободы граждан, собственность, интересы общества и государства от преступных и иных противоправных посягательств".
Слегка охуев от собственной наглости, он обвел взглядом всех присутствовавших в кабинете и продолжил:
- Еще раз повторю — защищать жизнь, здоровье, права и свободы граждан! - вот за этим я шел в милицию, а не служить инструментом для выяснения отношений между всякой шлоебенью! Если кто-то, из присутствующих здесь, хочет заниматься именно этим, я ему не помошник!
Охуевшая тишина воцарилась в кабинете. Бочкин плюхнулся на стул и подумал - «Да идут они нахуй! Не нравится — уволюсь!»
- Ну, а что, по сути верно! - Полковник Колготкин задумчиво пожевал губами, переваривая полученный ответ. — Если к группе больше вопросов нет, то все свободны!