irkuem (irkuem) wrote,
irkuem
irkuem

Category:

Ярчуки. Глава вторая

Часть первая

Часть вторая

...Камни стен возносились до самых туч, упираясь зубцами в их серые подбрюшья. Откуда-то сверху слышалась ругань, летели камни, изредка доносились хлопки выстрелов - враги сидело в осаде не первую неделю, и порох берегли, стреляя лишь наверняка. Ну или когда страх до последних костей пробирал.
Хлюпала под ногами болотная жижа, так и норовила перелиться в сапог. Вода и грязь были повсюду, тяжелый бердыш ощутимо бил по загривку, пищаль оттягивала руки. Ударило в плечо, будто тараном, опрокинуло на спину...
Светлые, будто тот, кто писал образ, без меры развел краску, глаза смотрели прямо в душу. А губы, яркие, чуть припухшие - будто искусанные-зацелованные, шептали:
-Я тут...
Над ухом точно бомбарда разорвалась. А после такая канонада разразилась, что хоть святых выноси. Мирослав сбросил попону, которой прикрывал мерзнущие ноги, выдернул из кобуры-напузника “утиную лапу”. Трехствольный пистолет плевался пулями куда меньшими, чем могли изрыгнуть старшие рейтарские братья, но был удобнее в тесноте свалки.
Капитан с вывертом ущипнул себя за плечо, взвыл от боли, зато проснулся окончательно. Ему доводилось бывать в борделях. Один раз даже в борделе горящем. Но то, что творилось здесь - было хуже. Полковые фрау разбегались с визгом, но хоть без стрельбы.
Мирослав прочистил глотку, набрал полную грудь воздуху и взревел так, что, наверное, в самом Стамбуле султан икнул. Вроде подействовало – мельтешения стало меньше.
Первым на командирский рык явился лейтенант. Испанец был без своего роскошного пояса, зато с двумя пистолетами в руках.
-Что случилось?
-Дозорный что-то увидел, начал стрелять. Остальные спросонок - поддержали. Ну и я с дуру, - повинился Удальге и смахнул кровь с рассеченного лба – видать, со стеной встретился. Древний саман выдержал, а старая голова не особо.
Капитан выругался затейливо и длинно. Помянул пап - лейтенантова и Римского, всех «посланных» с их «благими вестями», и всех виновных в том, что он, не сидит в кабаке с пивом и девками, а мучается посреди степи с дюжиной кретинов!
- Все сказал? – Удальге дождался, пока у командира кончится дыхание.
Мирослав добавил еще пару витков к узлу ругани, глотнул из протянутой лейтенантом фляги.
- Никого не пристрелили с перепугу?
- Да вроде нет, но еще не проверяли, - признался заместитель и, умелся собирать бойцов
- Там, там, баба была! Лохматая! – трясся дозорный, поднявший тревогу. Все свои четыре пистолета он разрядил в куст, что рос в десятке шагов от границы, очерченной пламенем костра, - Она за кустом стояла! И на вас всех смотрела, будто сожрать собиралась!
- С сиськами? – хмуро спросил Мирослав.
- Что? – не понял солдат. - Кто с сиськами?
- Баба была с сиськами?
- Нет…
- И в руках у нее ничего не было?
- Да вроде ничего…
- И зачем же ты стрелял? Может, это и вовсе мирная селянка была?
Дозорный посерел лицом точь-в-точь как небеленое полотно, но лишь замотал головой.
Впрочем, то, что наемников навестила вовсе не селянка, стало и так понятно. Пропала одна из запасных лошадей. Не растаяла в ночи – в реденьком ивняке остался след, будто турки пушку к Константинополю волокли…

- Капитан, - тронул за плечо Збых, - сходишь со мной?
Литвин выглядел на удивление серьезным – будто и не он вовсе.
Мирослав перемену оценил.
- Сам не справишься, княжич?
- Мы и с тобой вместе не справимся. Но попробовать надо.
- Ну надо, так надо, - криво усмехнулся капитан, и махнул испанцу, который словно ненароком оказался рядом, - Диего, мы с паном Збыхом отлучимся. Хочет он кое-что мне показать завлекательное. К рассвету вернемся. Если что…
- Я остаюсь за старшего, знаю, - Удальге щелкнул ногтем по рукояти даги, - эль команданте, принести твой любимый мешок?
Капитан оглянулся на Збышека. Тот качнул головой:
-Твои колокольцы не помогут.
Лейтенант исчез, будто и не было его. Мирослав поперхнулся от удивления. Литвин одними губами произнес: «Потом!»
Шли долго. Лагерная возня затихла где-то по правую руку. Збышек ломился кабаном сквозь кусты – Мирослав едва поспевал. После был крутейший подъем на холм, больше похожий на одиночную скалу. Сыпались вниз глыбы, крошился под пальцами выветренный камень …
Литвин походил по вершинке, присел перед плоским камнем, выщербленным посредине, вскинул ладонь к глазам, высматривая что-то на горизонте:
- Пришли, - и тут же продолжил, - Мой прадед знал Йожина-Трансильванца. Хорошо знал.
Капитан молча кивнул. На один вопрос ответ получен. Что же до прочих – так все будет… Сомнения, что парень сбрехал вербовщику улетучились окончательно. Можно знать о колокольцах, на чей звук любая нечисть несется, как акула к пролитой крови. Можно слышать о Йожине. Но обо всем сразу знает лишь тот, кому это знать положено.
- Серебряные голоса хороши, если звать Ночных. Нас же навещала гадина из Тварного мира. И ее надо звать иначе.
- Уверен, что сможешь?
- Нет, не уверен, - Литвин закусил губу, по подбородку текла кровь, черная в полумраке, - я лишь видел, как зовут, но я не жрец гивойтов, и даже не ублюдок тех, кто звал.
Мирослав снова промолчал. Получится – щеголять парню в шелковых портянках. Не выйдет – тоже не велика беда. Есть и другие пути.
Мелкие камешки Збышек выложил кругом. Не сказать что ровным, но не особо кривым. Разделся, аккуратно сложив одежду возле тропки, что привела солдат на вершину. Придавил пистолетом – чтобы порывом ветра не унесло. Дернул подбородком, мол, стой здесь. Мирослав кивнул, понял, не дурак чтобы через оградку переступать.
Оставшийся в одних нижних портках Литвин зябко поежился. Протер лицо, плесканув из фляги. Выплюнул на ладонь медяк, вложил ребром в выщерблинку. Хлопнул себя по лбу, кинулся к вещам. Капитан хмыкнул – давненько подобный нож на глаза не попадался. Как раз со времен светлых глаз…
Кремень вспарывал кожу литвина легко, не хуже инструмента цирюльника. И кровь брызгала так же охотно. Глубокие порезы закручивались спиралью, обвивая руки и торс, пересекались...
“Я, Збых-литвин, кровушку свою проливаю, ужика призываю. Ужик - буде, порядок - буде..."
Странное дело, Мирослав всю свою долгую жизнь думал, что с ползучими гадами разговаривают шипящим, змеючим языком. Но закрыть глаза – огромный кот рядом. Мурлычет песенку – глаза сами закрываются. Лишь бы в сон не провалиться.
Збых кружился долго – пока кровь не схватилась корочкой. Потом Литвин крестом упал напротив щербленного камня:
- Гивойте мушу дево! Гивойте! – Взмахнул руками – словно плыл. Засохшая кровь плесканула снова. Обильно, точно из шейных жил порванных…
… Збых, спешно натягивая рубаху, выстукивал зубами так, что куда там скелетам из Тотентанза! Кровь, по прежнему выступающая из многочисленных порезов, пачкала и без того грязную ткань. Парня пошатывало, и Мирослав с тревогой подумал о будущем спуске со скалы. Тут бы веревка пригодилась, да пара крючников поздоровее и сноровистее.
Не получилось. Бывает. Ну что, пора идти другим путем.
Tags: Дети Гамельна, Ярчуки
Subscribe

Recent Posts from This Journal

  • Post a new comment

    Error

    default userpic

    Your IP address will be recorded 

    When you submit the form an invisible reCAPTCHA check will be performed.
    You must follow the Privacy Policy and Google Terms of use.
  • 11 comments

Recent Posts from This Journal