Князь неподвижно сидит в седле. Рука на навершии меча, вторая сжимает поводья. Если бы не лошадь, прядающая ушами, можно принять за статую самому себе. Посреди Киева, на Майдане. Внутри бушевала буря, так и норовящая выплеснуться наружу непроизвольной дрожью. Но нельзя. Ты – князь. Ты – знамя. Ты – символ.
Впрочем, все волнение до того мига, как конское копыто первый раз опустится в пыль, понемногу, шаг за шагом разгоняя дружинный строй для удара. Нет, мы – не катафракты какие. Мы – дружина! Мы лучше!
- Атака, – тихо сказал Князь, отвернувшись от врага.
Громко не надо. Опытные вестовые сами знают, кому куда бежать, чтобы полетели к небу последние молитвы всем богам, коих удастся вспомнить, зашипели об оковки клинки, покидающие ножны…
Чистый звук труб срывает с места. Плотный строй единой волной начинает набирать скорость, выдавая всей мощью сотен легких:
- Гыыыыр на вас!!!! Урааааа!!!
В реве почти не слышны приказы. Но они звучат. И привычное ухо вычленяет знакомые команды.
- Надвинуть! – в мерный шаг вплелось тонкое позвякивание опускаемых личин. Неважно, что у кого-то на шлеме нет защиты лица. Будет. К командам лучше всего приучать сразу…
- Сомкнуть ряды! - подравниваются ряды, шеренги. Колено в колено! И горе клибанариям! Или кто встретится там, на пути!
- Мечи вниз! – пусть клинки до поры дремлют, охватив темляком правое запястье. Пока есть работа для старших сестер…
Лава переходит с шага на легкую рысь. До противника совсем немного. Глаза врагов не видны, но даже сквозь личины ощущается ужас перед летящими русами.
- Копья вверх!
Пики поднимаются на «уровень пупка». Лошади идут галопом. И нет в мире силы, способной их остановить!
Навстречу атаке поднимаются с земли устрашающей длины копья, готовые пронзить налетающих всадников. Сшибка! Наконечник, промяв броню на конской груди, с хрустом ломает ребра, и доходит до сердца… Эх, Орлик! Земля недружелюбно бьет по ступням. Пика сломана, да и бесполезна она в тесной сшибке. Уже сделала своё дело, отправив к Богу-С-Креста невезучего врага. Пришло время меча!
Нырнуть под копье, отвести удар, двумя ногами по высокому щиту, сбивая с места, ужом проскочить в щель мимо дрогнувшего щитоносца. И кинжалом его, выблядка, под ребро. По горлу следующего. С оттягом, чтоб сдох быстрее и не выл за спиной. Выдернуть клинок, и второго, пока таращится на кровь. Заорать в рожу подыхающим и живым:
- В пекло, суки! Черти заждались!!!
Дружинники, зверея от криков и пролитой крови, врубаются в ряды пехотинцев...
Кто-то всхрапнул за плечом. Развернуться, выводя меч для удара. Конь! Кого из соратников точным ударом вынесло из седла? Кто упал, пятная кровью землю? Потом все, потом! Сейчас в седло и вперед!!!
Выметывается из-за смятых коробок пехоты конная ала. И широким серпом несется на дружину, растерявшую строй в запале схватки.
- Ряды сомкнуть!
Ала, две, три, да хоть десяток! Нам без разницы! Всех сметем, переколов пиками, и будем гнать, полосуя трусливые спины мечами… Пленных не будет. Мы не берем, и нас не берут. Не тот случай.
Сошлись, столкнулись. Злая волна бьет в голову. Ярость бежит по клинку искрящейся молнией. Кони, встав на дыбы, лупят копытами воздух. Взлетают мечи и рушатся вниз, унося жизни. Перечеркивает клинок искаженное криком лицо декарха. Раз и все! Следующий! Меч в корпус! Клинок выскакивает навстречу клинку. Удар! Рвущий уши звон. Разлетается ромейский меч. Еще удар! Повод на себя, конь вертится кругом. Не многовато вас? Раз! Два! Еще! Ударил! Пропустил! Ударил! Все? Вперед!.. Но нет сил поднять меч… Вороной уносит в сторону… Липкое горячит бок, струйкой бежит по ноге… Радужные круги в глазах, заливаемые чернотой… Держись, князь, держись, ты не должен упасть. Нельзя. Ты – князь. Ты – знамя. Ты – символ…
Чужой конь выносил из сечи Светлена, князя древлянского, а тот упрямо оставался в седле, хотя давно был готов обнять истоптанную землю широко раскинутыми руками…
________________________________________
На бумаге второй части не будет. На Литмаркет,ессно, выложим на днях. Ну а пока, отдаю так. С тем расчетом, что потом расчитаемся)
Мыло/вконткакт пишите, отправлю.